к такому мнению единодушно пришли гости конференции «Два формата: взаимосвязь реального и виртуального в деятельности библиотек», проходившей в славном, но закрытом городе Сарове на прошлой неделе, организатором которой выступила всем нам хорошо известная Центральная городская детская библиотека им. А. С. Пушкина (а кто еще не знает, обязательно познакомьтесь с их блогами Живность цвета огня и Библио-S-путник).

Как и на любой конференции, мы:

— обсуждали важные проблемы (каким должно быть публичное пространство, чем виртуальные читатели отличаются от реальных)

— делились опытом

— рассказывали о наиболее удачных мероприятиях и проектах (слушая коллег из детских и детско-юношеских библиотек, которых среди докладчиков было большинство, я сидела и думала: «Вот раньше, в университете я завидовала публичным библиотекам — у них столько разных мероприятий проходит интересных. Теперь, работая в областной библиотеке, завидую детским — у них эти мероприятия еще и веселые… А, может, мы просто «не умеем готовить» взрослых?»))

— очень много гуляли по городу и его окрестностям (за неделю я стерла вноль новехонькие набойки)

— устроили мозговой штурм по четвертой неКонференции, в результате которого получились вот такие предложения

— фотографировались с любимыми детскими книгами

Нашла интересную статью в «Вестнике МГУКИ»***. Название уж очень многообещающее, но, к сожалению, что такое «киберпедагогика» из статьи было не ясно. Но интересные мысли о виртуальном информационном пространстве и тенденциях его изменения в современном обществе есть:

Виртуальность понимается как игровая, условная реальность, как информационная модель реальности, как симуляция реальности. Однако, современная практика дает основания считать, что виртуальность является не только проекцией социокультруного разнообразия, но и новой деятельностной средой – киберпространством для реализации всех видов и способов человеческой активности.

С. 148

 Очевидно, что социально-информационное пространство эпохи информационного общества кардинально изменилось:

— по своей структуре (трехмерность социальной среды – классическая реальность, виртуальная реальность, переходная зона);

— по масштабам (сетевая, многоканальная доступность мирового сообщества);

— по динамике социальных преобразований (быстродействие социально-информационных каналов, скорость социальной диффузии, трансляции сообщений и событий);

— по многообразию предлагаемого контента (разнообразие доступных современному человеку идей, образов, моделей поведения).

С. 149.

 Преимущества информационного общества позволяют проявить социальную активность без исключительной пассионарности, участвовать в социальных проектах без обладания существенными ресурсами, демонстрировать лидерские качества без организационной институционализации. Все это успешно предоставляет виртуал: контент, информационные каналы и ресурсы, аудиторию, социальные сети и сообщества, быстродействие самоорганизации, выход социальных действий в настоящую реальность.

С. 151.

 Размываются психологический и деятельностный барьеры между социальными и информационными феноменами, уровнями реальности. Современный человек, погруженный в информационный контекст, все чаще и чаще не отделяет в своем восприятии и отношении реальности классическую от информационной, событие от событийной информации, социальное действие в классической реальности от его проекции в виртуале.

С. 152.

 Особенностью информационных контактов в современном информационном пространстве является мощная диалектическая оппозиция интеллектуального (рационального) и эмоционального (иррационального) начал, что выражается в наличии двух тенденций:

— тенденции интеллектуализации информационного пространства, связанной с его интенсивной наполненностью новыми идеями, социокультурными смыслами, формирующей более значимый тезаурус;

— тенденции ментализации, усиления эмоциональной составляющей информационного пространства, основанной на мультимедийности новых коммуникаций, наглядности демонстрации событий и социально-психологической реакции на них.

С. 153.

  *** Сляднева Н. А. Социальная киберпедагогика // Вестник МГУКИ. – 2012. – № 3. – С. 148-153.